Борис Александрович Ильиш
Доктор филол. наук, профессор Б.А.Ильиш (1902-1971) — крупнейший специалист в области английской филологии, именем которого по праву гордится не только наша кафедра, где он работал в течение 20 лет, но и Ленинградская научная школа в целом. Выдающийся ученый с энциклопедическими знаниями в области романо-германских языков и литературы, полиглот, переводчик, редактор сборников научных трудов, организатор шекспировских чтений, Борис Александрович Ильиш внес неоценимый вклад в становление научной базы и традиций Герценовского университета.
Б.А. Ильиш занимал целый ряд важных общественных постов — являлся членом правления общества «СССР—Великобритания», членом редакционного совета издательства «Просвещение», коллегии Министерства просвещения РСФСР, председателем филологической секции объединения педагогических вузов Северо-Запада.
Награжден орденом Красной Звезды; медалями «За оборону Ленинграда» (1944), «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (1945); знаком «Отличник народного образования».
Ниже представлены страницы биографии Б.А.Ильиша, а также воспоминания о нем, как ученом, преподавателе и незаурядном человеке, записанные преподавателями РГПУ им. А.И.Герцена.
Образование:
с 1910 г. — учился в Петршуле.
1918 г. — после окончания гимназии поступил в Петроградский университет (сейчас СПбГУ). на историко-филологический факультет (отделение языка и литературы).
1918 -1924 — годы учебы в университете. Учителями Б.А.Ильиша были известные ученые Л. В. Щерба, Д. К. Петров, В. М. Жирмунский, Ф. Ф. Зелинский. Студентом участвовал в работе руководимого профессором Л.В.Щербой университетского лингвистического общества. Кроме английского языка Б.А.Ильиш изучал многие европейские языки — славянские, кельтский, германские, романские, венгерский и финский.
1919 — 1921 — Ещё во время учебы Б.А.Ильиш работал корректором в издательстве «Всемирная литература»
1921 — 1925 — работал в IV отделении Публичной библиотеки (Библиотека «Всемирной литературы») на должности научного сотрудника.
1925 — 1928 — учеба в аспирантуре по циклу романо-германской филологии. Изучал германские языки, древнегерманский эпос; посещал занятия по поэтике, стилистике, литературе эпохи Возрождения; изучал греческую и римскую литературы, санскрит и общее языкознание, логику, психологию и историю мировоззрения.
1930 — защитил кандидатскую диссертацию «Распределение заимствованных французских слов в памятниках среднеанглийской литературы».
1935 — Присуждено звание кандидата филологических наук (только что учрежденное).
1945 — защитил докторскую диссертацию «Синтаксис Чосера» в Ленинградском университете (сейчас СПбГУ)
Педагогическая деятельность:
1923-1925 — преподавал в Фонетическом институте практического изучения языков.
1927 — 1930 — преподавал в Фонетической школе новых языков.
с 1928 — доцент кафедры английского языка ЛГПИ им. А.И.Герцена.
1933 — Зав. кафедрой английского языка ЛГПИ им. А.И.Герцена.
1937 — Зав. кафедрой грамматики и истории английского языка и декан факультета иностранных языков только что созданного 1-го Ленинградского Государственного педагогического института иностранных языков (1 ЛГПИИЯ, позднее вошел в состав ЛГУ им. Жданова).
1941 — Август. Выезд вместе со студентами 1 ЛГПИИЯ на оборонные работы в Тосненский район Ленинградской области.
1942 — (после эвакуации 1 ЛГПИИЯ). Добровольно поступает на действительную службу в Краснознаменный Балтийский флот: редактирует информационный бюллетень в отделении специального радиоперехвата Берегового радио отряда КБФ. Майор административной службы (перевод с английского, французского, немецкого и шведского языков. По воспоминаниям: требовательность, деликатность, мягкость).
1945-46 — Начальник кафедры английского языка в Военном институте иностранных языков (Москва).
1946 — после мобилизации: зав. кафедрой английской филологии в 1 ЛГПИИЯ (до 1951), зам. директора по учебной и научной работе (1947-1949).
С мая 1951 г. — профессор кафедры английской филологии ЛГПИ им.А.И.Герцена
1956 — 1965 — заведующий кафедрой английской филологии ЛГПИ им.А.И.Герцена.
28.07.1971 г. — Б.А.Ильиш скончался.
Награды и почетные звания:
Награжден орденом Красной Звезды; медалями «За оборону Ленинграда» (1944), «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (1945); знаком «Отличник народного образования»
Область научных интересов и основные труды:
Общее и частное языкознание, готский, древнегреческий, латинский языки, история английского языка, грамматика английского языка, история литературы, шекспироведение, стилистика, перевод.
Опубликовано более 150 научных трудов, основные из которых:
1. Современный английский язык: теоретический курс. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Изд-во на иностр. яз., 1948. — 347 с.
2. Строй современного английского языка = The Structure of Modern English: [учебник по курсу теоретической грамматики для пед. ин-тов, — 2-е изд.- Л.: Просвещение, 1971. — 366 с.
3. История английского языка: [учебник для фак. иностр. яз. пед. ин-тов, на англ. яз.] — Л.: Просвещение, 6-е изд. 1973. — 351 с. (1-е издание вышло в 1935 г.)
4. Наблюдения над родным языком при изучении иностранного // Уч. зап. Воен. ин-та иностр. яз. 1946. Т. 2, вып. 3;
5. Проблема «американского языка» // Научный бюллетень ЛГУ. 1946. № 8;
6. О теоретическом курсе современного английского языка // Иностр. яз. в шк. 1950. № 1;
7. О принципе выделения членов предложения // Уч. зап. ЛГПИ. 1955. Т. 3;
8. Типы обстоятельств в современном английском языке // Уч. зап. 2-го ЛГПИИЯ. 1956. Т. 1;
9. Значение предлогов в современном английском языке // Уч. зап. ЛГПИ. 1958. Т. 157;
10. Структура сложноподчиненного предложения в английском языке // Там же. 1962. Т. 226;
11. Система личных местоимений в английском языке // Проблемы сравнительной филологии: Сб. ст. к 70-летию В. М. Жирмунского. М.; Л., 1964;
12. Сложноподчиненное предложение в современном английском языке // Уч. зап. ЛГПИ. 1965. Т. 272.
Б.А.Ильиш также редактировал учебники и сборники научных трудов ЛГПИ («Английская филология», 1965; «Вопросы теории английского языка», 1965; «Вопросы немецкой и французской филологии», 1965; «Вопросы синтаксиса, стилистики и методики преподавания немецкого языка», 1967); являлся составителем и редактором учебных пособий («Грамматика английского языка», 1959, 1963, 1967; «Сборник упражнений по грамматике английского языка», 1960); переводчиком произведений английских и американских писателей (М. Твена, Б. Гарта, В. Скотта, В. Шекспира); писал комментарии к известным трудам по истории английского языка и проблемам грамматики (Бруннер К. «История английского языка» (1955); Есперсен О. «Философия грамматики» (1959).
Публикации, посвященные Б.А.Ильишу:
1. Бархударов Л. С. Рецензия на книгу Б. А. Ильиша «История английского языка» // Иностр. яз. в шк. 1959. № 6;
2. Арнольд И., Гуковская З. Путь ученого // Сов. учитель. 1962. 26 мая;
3. Черепанов А. М. и др. Борис Александрович Ильиш (1902—1971) // Студия германистика (Studia germanistica). Грамматики английского и немецкого яз.: Сб. науч. тр.: (Памяти проф. Б.А. Ильиша). Л., 1976;
4. Сотрудники РНБ — деятели науки и культуры: Ильиш Борис Александрович. Биографический словарь, т. 1-4.
5. Борис Александрович Ильиш // Иностранные языки в школе. 1972. № 3.
К столетию Б.А.Ильиша
Н.М.Корзнева; к.ф.н., доцент каф.англ.яз.
Когда я окончила школу и решала, куда поступать, у меня состоялся разговор с человеком, заканчивавшим в тот год ЛГПИ имени А.И.Герцена. Тогда я услышала пророческую фразу: «Наш институт может быть любимым.» И это оказалось действительно так. Я бесконечно благодарна судьбе за то, что в этих стенах я была окружена с самого начала моего профессионального, да и жизненного пути замечательными преподавателями.
Среди них особое место принадлежит Борису Александровичу Ильишу. Моя первая встреча произошла, когда я только поступила в институт и училась на первом курсе. Борис Александрович организовал кружок художественного перевода и мы, студенты-первокурсники, ничего не понимавшие в художественном переводе, имевшие за плечами багаж. Как правило, не английской, а самой простой средней школы, с любознательностью юности бросились переводить.
Тогда только что вышла книга Сэлинджера «Над пропастью во ржи», книга необычайно интересная, но надо сказать, не самая простая и не легкая для перевода. Мы старались, как могли, ломали головы, предлагали все новые варианты. Боюсь, что не все они были правильными или просто грамотными. Что думал о желторотых переводчиках и о наших «шедеврах» Борис Александрович, навсегда осталось для нас тайной, но его преподавательская манера служит по сей день образцом педагогической корректности. Я вспоминаю, как мы сидим вокруг его письменного стола на кафедре еще в первом корпусе, где располагался тогда факультет, и слышу его негромкий голос: «Да. Наверное, можно и так сказать, но…» И раз звучало это «но», надо было срочно придумывать что-то новое.
Поразительно, что этот человек, заведующий кафедрой, единственный профессор на отделении (тогда это было редкостью), один из крупнейших филологов страны, находил время заниматься со студентами-первокурсниками. И делал это с таким уважением и тактом, что никогда ничье самолюбие не оказывалось задетым. Наоборот, мы чувствовали, как у нас вырастали крылья. И вот уже в наших переводах появлялись такие необходимые русские частицы и нужные междометия, и вспоминались слова из таких пластов, которые на обычных занятиях оставались где-то в пассиве.
Наверное не трудно назвать основную черту его облика. Это интеллигентность. Борис Александрович был русским интеллигентом в полном смысле этого слова. И его интеллигентность была естественным образом сопряжена с его интересом к другим людям, включая студентов. Он искренне интересовался их жизнью, их судьбами. Студенческие годы летят быстро. Помню, как после окончания института, когда я уже работала в школе, я зашла как-то на кафедру и увидела там Бориса Александровича. Он подозвал меня к себе и стал живо расспрашивать о работе и планах на будущее. Наш разговор длился более часа. Ничто в его манере не выдавало, что в это время Борис Александрович был неизлечимо болен.
Не хочется заканчивать эти заметки на грустной ноте:
Last — not least. Последнее — не менее важно.
Самые яркие воспоминания о Борисе Александровиче связаны у меня с его уникальными шекспировскими семинарами. Он был большим знатоком и ценителем Шекспира. То, что он делал, в настоящее время трудно себе представить, но все это действительно было. Каждую неделю все преподаватели — совершенно добровольно! — приходили за два часа до занятий и рассаживались вокруг большого стола, а если к ним присоединялись некоторые студенты, то и для них находилось место.
Все открывали какую-нибудь пьесу Шекспира. Борис Александрович читал несколько страниц, обычно немного — 5-6, комментировал их, приводил различные толкования трудных мест, говорил о том, какие ассоциации вызывают у него те или иные строки, как та или иная сцена трактовалась в постановке разных театров. И так из раза в раз, в свойственной ему негромкой, лишенной театральности манере, страница за страницей. Кончалась одна пьеса. Он начинал следующую. Если оказывалось, что какую-то пьесу уже когда-то брали, это отнюдь не было препятствием тому, чтобы ее не взять снова, не освежить в памяти. Было только две пьесы, которые он никогда не брал. Это «Отелло» и «Укрощение строптивой». Не мог простить их автору отношение к женщине и вообще считал их нешекспировскими.
На этих семинарах я сидела как завороженная, боясь пропустить хоть слово Бориса Александровича. И хоть к каждому семинару старалась подготовиться заранее, каждый раз комментарии Бориса Александровича открывали для меня новые глубины в шекспировских произведениях. Думаю, ничто не оказало на меня такого воздействия, как эти семинары.
Вспоминая Бориса Александровича в эти дни, когда празднуется 100-летие со дня его рождения, хочется еще раз выразить ему благодарность за то, что он был в моей жизни.
Это знакомство началось с занятия греческим и латинским языками, которые Борис Александрович вел для желающих преподавателей и аспирантов ЛГПИ имени А. И. Герцена. Борис Александрович блестяще знал не только древние языки, но и античную культуру, искусство, литературу, особенно греческую поэзию. Нередко цитировал изречения древних и поэтические строки. У И.П.Потемкиной сохранились записи его занятий.
Б.А.Ильиш был прекрасным знатоком и исследователем У.Шекспира. Его лебединой песней в шекспироведении было издание «Ромео и Джульетты» в оригинале с предисловием и комментарием (30 страниц к 90 страницам текста). Книга вышла в издательстве «Высшая школа» в серии «Библиотека иностранной литературы». Борис Александрович радовался ожидаемому выходу книги (сдана в набор 30/07 1971 года), но вышла книга уже в 1972 году, с фамилией Б.А.Ильиша в траурной рамке). Много лет вел Б.А.Ильиш на кафедре семинар по У. Шекспиру.
Борис Александрович был руководителем Ирины Павловны по написанию кандидатской диссертации (она была его 60-й аспиранткой). Он предоставлял диссертантам большую свободу и самостоятельность, но строго критиковал за недостатки. Чем ближе ему был ученик, тем прямее и резче он выражался. Если ученик был не готов к занятию, Борис Александрович говорил: «Ну что же, отложим до другого раза.»
Ирине Павловне посчастливилось беседовать с Борисом Александровичем и у него дома, и по дороге. Борис Александрович очень любил наш город. Когда он узнал, что дни его сочтены, он отказался лечь в больницу, а ходил, насколько мог, по улицам города, говорил, что прощается с ним. <…>
Борис Александрович любил жизнь во всех ее проявлениях — с юности, когда учился в Петроградском университете с Ираклием Луарсабовичем Андронниковым. И.Л.Андронников уже тогда оттачивал свое дарование мастера устных рассказов, устных портретов. Ему говорили соученики — и в особенности Борис Ильиш: «А ну-ка, Ирка, изобрази»…(профессора такого-то). И «Ирка» исключительно похоже изображал…(общее веселье!)
Сам Борис Александрович знал и любил много анекдотов, но неполитических, а, так сказать, в духе новелл эпохи Возрождения.
С Ираклием Андронниковым Борис Александрович сохранил дружбу до конца своих дней. Всегда ходил на его концерты в Филармонию, а затем к нему в Европейскую гостиницу.
В Филармонии Борис Александрович бывал часто, будучи сам прекрасным знатоком музыки, исполнителем классики на фортепьяно.<…>
Борис Александрович прекрасно знал не только английский, но и немецкий и французский языки. Немецкий он знал с детства — окончил Петришуле. И в годы войны он был переводчиком, возглавлял группу, в звании майора административной службы.
Отец Бориса Александровича был зубным врачом, мать — домашней хозяйкой. Он иногда говаривал, что женщина прежде всего должна быть хозяйкой (это не помешало ему вывести в науку десятки женщин — аспиранток). О матери своей он заботился до последних дней ее (она долго болела нервным заболеванием). Когда Борис Александрович остался один в трех комнатах старой квартиры, ему разрешили сохранить большую площадь, хотя в то время это было трудно. Жил он в доме №11 по Колокольной улице.
Большим событием для Бориса Александровича был приезд в Ленинград шекспировского театра из Стратфорда на Эвоне. Он познакомился с актером Полом Скоффилдом и его труппой, ходил за кулисы. А потом и сам смог поехать в Англию, хотя тогда такие поездки были редкостью. Помог профессор Кирилл Яковлевич Кондратьев, тогда ректор Ленинградского университета и президент общества англо-советской дружбы. Позже Борис Александрович ездил даже в Австралию!
Борис Александрович Ильиш как редактор «Ученых записок»
А.Л.Афанасьева
Много сил и времени отдавал Борис Александрович редактированию «Ученых записок», научных публикаций своих младших коллег. К счастью я сохранила страницы машинописи своей довольно пространной статьи из «докторантского» сборника 1967 года (т. 295а). У сборника было 10 членов редколлегии, но правку вносил именно Борис Александрович.
Это, прежде всего, стилистическая правка — Б. А. Ильиш не терпел канцеляризмов, не пропускал ни одного «имеет место», «наличествует», отмечая на полях: «нехорошо», «канцеляризм», «плохо», «некрасиво». Борис Александрович не советовал употреблять такие лишние слова, как «отчетливо предшествует», «ярко подчеркивает», «ярко выступает» («не понятно в чем яркость» — Б.И.), а по поводу таких выражений, как «стойкое использование», «неумирающие предпосылки» пишет: «странные эпитеты».
Редактор последовательно устранял такие тяжеловесные обороты, как «с глаголом, соотношение с которым и обуславливает данные формы» в пользу более простого «влияющим на употребление». Он воевал с витиеватыми выражениями, предлагал вместо многословного «свидетельствующий о наличии отклонений» — простое «является отклонением».
Редактор отмечал неприемлемое соседство слов одного корня — например: «ОТНОСИтельная СООТНЕсенность», «проявление явления». Часто на полях рукописи появляется слово «манерно» (замечу, что тогда нарождалась впоследствии распространившаяся тенденция), например, о словах «объективирует высказывание». Упрек в манерности делается и по-французски: «precieux» «прециозно» — о выражении «плюсквамперфектные временные формы». Эпитетом «мудрено» награждается утверждение «отнесенность к плану предпрошедшего», по поводу неразвернутого утверждения «ситуативное предшествование» делается замечание «непонятно». Нередко встречается ирония: «что за обслуживание?» — по поводу высказывания «предложения, обслуживаемые плюсквамперфектом».
Война объявляется утверждениям, происходящим из догматической грамматики: «В тексте: «вместо форм плюсквамперфекта» — вопрос редактора: «почему вместо?». Борис Александрович не любил бездоказательных утверждений — «всеми авторами», «часто встречаются» («голословно» — Б.И.), «немногочисленные» («Подтвердить статистически» — Б.И.). Отвергаются такие утверждения, как «на первый взгляд».
Отмечаются и опечатки. Даже во французском языке, причем такие, устранение которых предполагает знание тонкостей употребления артикля.
Теперь уже мы следуем совета Учителя, анализируя сочинения наших студентов.
О Б.А.Ильише как о лекторе читайте в разделе «Копилка мудрости»